Потерь среди гражданских было больше, чем на фронте
С каждой новой захваченной территорией в СССР, особенно если речь шла о крупных городах, коим являлся промышленный Краснодар, нацисты в первую очередь стремились запугать и подавить волю местных, а затем с помощью жесткой пропаганды, воспевающей германскую армию, Третий рейх и его лидера, перетянуть людей на свою сторону. За счет чего? За счет просчетов советской власти. Людям напоминали о голодных годах, о репрессиях 1937-38 годов, о запрете свободного вероисповедания и пр. Иногда такая политика имела успех, но в процентном отношении очень небольшой. Советские люди понимали, что немцы — враги, и они пришли на нашу землю, чтобы отнять ее богатства, а местных в лучшем случае поработить. И вся их пропаганда не что иное, как сокрытие правды и замыливание глаз.
Всем известна страшная цифра безвозвратных людских потерь, которые понес Советский Союз в 1941-1945 годах, — 26,6 млн человек. Согласно официальным данным Министерства обороны РФ после проведения в 2009 году последней соответствующей комиссии по подсчету потерь, Вооруженные силы нашей страны потеряли 8,7 млн человек (здесь учтены и потери в кампании на Дальнем Востоке): убитые, умершие от ран в госпиталях, из-за болезней и пр. Еще 3,4 млн — совокупное число сдавшихся в плен и пропавших без вести солдат. Комиссия подсчитала и 1,2 млн «неучтенных потерь первых месяцев войны». Итого примерно 13,3 млн военнослужащих.
А еще 13,364 млн погибших — мирное население. Из них преднамеренно истреблено 7,420 млн человек, погибло на принудительных работах в Германии — 2,164 млн, умерло от жестоких условий оккупационного режима (голод, болезни) — 4,1 млн человек.
Обратите внимание: 8,7 млн человек погибло на полях сражений и 13,4 млн — в своих домах. Так что гражданское население без сомнения знало, как ведет себя с мирными жителями враг, точно знало цену его пропаганде.
Газеты закрывались или эвакуировались
Но предатели были всегда, во время всех войн. Так произошло и в Великую Отечественную. Они выдавали сердобольных жителей, скрывавших у себя в подполе или на чердаке раненого военнослужащего или партизана, целые еврейские семьи, которым грозила неминуемая смерть, или даже своих молодых дочерей, чья красота могла привлечь оккупантов. Одни из них работали полицаями, не гнушавшимися убийствами своих же соседей, другие — в администрации бургомистра, коим часто назначали кого-то из местных. Находились или насильственно назначались для работы в местной редакции и журналисты.
На Кубани к началу Великой Отечественной войны насчитывалось 154 газеты. Во время оккупации территорий, в которых они издавались, периодика не выходила. Одни редакции эвакуировались в пока еще не занятые немцами города (например, главную краевую газету «Большевик» в августе 1942 года — перед самой оккупацией Краснодара — эвакуировали в Сочи, откуда ее корреспонденты, рискуя жизнью, добывали сведения с оккупированных территорий), редакции других полным составом уходили на фронт.
Новому «правительству» потребовалось полтора месяца, чтобы наладить выпуск газеты «Кубань», издававшейся под эгидой «Органа управления бургомистра города Краснодара». Первый номер вышел в Краснодаре 26 сентября 1942 года. Четырехполоска формата А2 (для понимания — в два раза больше страницы «КИ») выходила тиражом в 5000 экземпляров. Четкой периодичности не было, но в среднем 2-3 раза в неделю. Всего вышел 41 номер.
Штат редакции
Как сообщается на сайте Центра документации новейшей истории Краснодарского края, редактором «Кубани» стал обрусевший немец Виктор Нордель (Тумко). В состав редакции вошли преподаватели Краснодарского педагогического института (ныне КубГУ) Н.А. Яблоновский, Ю.А. Иванов, Я.С. Коблов, А.Е. Бескровный, В.К. Очерет и др. Последний в 1943 году бежал с немцами. Проживал в США. Автор известного на Западе романа «Желтый князь». Литературный псевдоним — Василь Барка.
В редакции существовали отделы: местной жизни, военно-политический, религиозный, художественный, литературы и искусства, украинский. Руководство газетой осуществляла зондеркоманда-10А (общий инструктаж сотрудников редакции и тщательную цензуру). Она же создала специальный институт разъездных районных корреспондентов, проводивших агитацию среди кубанского казачества с целью его привлечения для борьбы с Красной Армией. Из сотрудников редакции Нордель вместе с бургомистром Стефаном Ляшевским пытался организовать «общественный центр» и филиал нацистской партии, однако скомпрометировал себя финансовыми махинациями и был казнен немцами в «душегубке». Вместо него редактором стал профессор Н.А. Яблоновский, а после его отъезда в Одессу — бывший редактор краевого радиовещания Б.А. Глазырин.
К слову, судьба к Ляшевскому оказалась благосклонна. Уроженец Таганрога, он получил высшее образование инженера-геолога, в 1936 году был арестован как враг народа, отсидел три года, работал в Красноярске, а перед самой войной переехал в Краснодар. В декабре 1942-го уехал в Таганрог, где был рукоположен в священники, потом служил в Киеве. В 1943 году ушел с немецкими войсками, жил в нацистской Германии, в Британской зоне оккупации и др. Последние годы жил в США, в Огасте, штат Мэн, где и скончался 2 июня 1986 года.
Особняк погиб под бомбовым ударом
Любопытна история, связанная со зданием, в котором помещалась редакция оккупационной газеты. Это был чудесный особняк — доходный дом — проекта известного кубанского архитектора Александра Козлова, заказанного ему Христофором Хлебниковым. На первом этаже разместился ювелирный магазин Л.Я. Гана, втором — Банк объединенных кубанских кредитных кооперативов.
С приходом советской власти в доме Христофора Хлебникова последовательно размещались: Кубанская Черноморская биржа, Кировский районный ВКП(б), райком ВЛКСМ и др. Первый этаж здания до войны занимал лучший в городе магазин «Гастроном» Союзпродмага.
В начале 1943 года в него попала бомба. По некоторым данным, партизаны сообщили командованию Красной Армии о том, что в этом здании сидит редакция оккупационной газеты, и один из летчиков вызвался уничтожить «гнездо предателей». Дом был разрушен до основания.
После войны, в 1950-х, на месте его нахождения и других снесенных вокруг построек возвели кирпичные пятиэтажные дома для кубанских нефтяников.
